Программная статья Алексея Кудрина в «Коммерсанте» про то, как снизить зависимость от нефти, восхитительна. В самом деле, «лучший в мире» министр финансов, который при небывалом росте цен на нефть умудрился оставить российскую экономику без денег, обескровить промышленность и село, решил поучить нас, что делать в ситуации падающих цен на нефть. Что же подвигло Алексея Леонидовича на это?

Главная причина, полагаю, в том, что Кудрин учуял полную неспособность нынешних элит отказаться от существующей модели экономики и в то же время их невозможность продолжать в этой непредсказуемой экономике жить. Значит, хотя менять модель экономики правящий слой не будет, он жаждет определенности и действий. Здесь Алексей Кудрин как раз может сгодиться.

Если у нынешнего правительства с необходимостью получается неолиберальная эклектика, то у Кудрина имеется модель неолиберального рая — та самая, которую страна с трудом выдержала даже в условиях нефтяного благополучия. Собственно, главной проблемой Кудрин считает следующее: «Вероятно, даже план необходимых реформ взбодрил бы рынок: все хотят видеть перспективу и будут оценивать рациональность предлагаемого. Пока такой ясности и готовности к реформам в действиях правительства нет». То есть послание очевидно: любая ясность и готовность к действиям намного лучше тумана и прострации нынешнего правительства.

По сути, Кудрин предлагает свой проект «ясности». Что же это за «ясность»? Срезать издержки, «косты», пожертвовав населением и будущим страны как мировой державы. Всё это ради окончательной оптимизации и приспособления экономики к глобальной финансово-политической системе: «Главный вызов для правительства сегодня — это проведение структурных реформ: бюджетной, судебной, правоохранительной, реформы госкомпаний, ряда других. Только они снизят зависимость от нефти и обеспечат выход на устойчивый рост». Переведем с мудреного на русский: программа Кудрина в том, чтобы так и не начинать индустриализацию и прорыв, чтобы окончательно признать Россию страной-окраиной периферийного глобального капитализма.

Суть дела понятна даже детям. ВВП организуемого США трансатлантического рынка с интеграцией Евросоюза и транспацифики совместно с интеграцией Китая и Японии составляет не менее $50 трлн. ВВП Российской Федерации в 10 раз меньше ВВП одних только США и в 30 раз меньше ВВП новой трансатлантическо-транстихоокеанской системы англосаксонского доминирования.

Выбор у России прост. Либо в 10 и более раз нарастить ВВП в ближайшие 20 лет, создать на своей территории новый полюс и центр мирового богатства, либо перестать дергаться и позволить всецело вмонтировать себя в глобальную экономико-политическую систему США–Европы–Китая.

Наши экономисты, не способные организовывать реальный хозяйственный рост даже в тучные нефтегоды, в сложившейся ситуации однозначно выбирают окончательно стать «нормальной» страной, не хуже, как и «ванговал» нам Греф в 2000 году, чем Португалия.

Окончательно стать Португалией — вот сверхзадача. По-другому быть не может, ведь, как сформулировал это Ясин 15 лет назад: «Русские ценности во многом привлекательны, но в целом низкопродуктивны». Поэтому чего уж там — что-то создавать, да еще и свое? Хоть немного сломать и растоптать бы эти низкопродуктивные ценности — и то тяжелейшая работа, а вот на основе этих негодных ценностей что-то создавать — так это никак, несерьезно. Так что выход один: срезать «косты».

Проблема только в фантомных, как они считают, болях значительной части русского населения. Этот народ надо еще разок мокнуть в шоковую терапию и, наконец, вылечить навсегда от исторических фантазий сделать русских нормальными хомо экономикус — экономическими животными, «рыночными скотами», как писал наш великий композитор Свиридов в своих дневниках. Чтобы русские мальчики не перекраивали карту звездного неба.

Алексей Кудрин является идеальной фигурой для реформ, которые станут поистине последними реформами. То есть Кудрин предлагает поставить финальную жирную точку после четвертьвекового хмуро-непоследовательного пути «к рынку». Надо наконец, говорит он, окончательно признать свое геополитическое поражение и начать переход в статус страны третьего мира, тогда и в экономике наступит ясность.

Однако, к счастью, эта ясность не единственная.

Еще большая ясность состоит в том, что второго издания экономики реформ страна попросту не выдержит. Потому что первое издание было возможно лишь благодаря колоссальному запасу прочности великого Советского Союза и непрерывному росту высоких цен на нефть. Не меньшая ясность заключается и в том, что императив сегодня состоит не в абстрактных структурных реформах и даже не в снижении зависимости от нефти, а в том, чтобы перейти от спекулятивно-паразитарной и антихозяйственной экономики — к экономике хозяйственно-созидательной, к экономике развития.

Никакие мудрствования наших неолибералов не в состоянии скрыть простую истину: мы окончательно разучились созидать; вместо создания новой стоимости и производства общественного богатства до сих пор доедали остатки прежней роскоши, шиковали за счет высоких цен на нефть и крутили деньги туда-сюда. Создавать же мы — ничего не создавали. Поэтому сегодня у нас нет ни одного собственного промизделия, которым мы могли бы гордиться. Все — либо советское наследство, либо западный или азиатский импорт. Пришло время дать простор созидательным силам народа.

Сколько бы ни сетовал Ясин о низкопродуктивности русских, освоить и обжить такую колоссальную по территории и тяжелейшую по климату северную страну смогли только они. И победить Европу в войне моторов 70 лет назад смогли именно русские, производя в 1944 году на новых заводах на востоке больше самолетов и танков, чем вся Европа. Русский же старлей первым в истории долетел до космоса. Поэтому нам нужно не идти сдаваться на милость доллара, а прочистить мозги, собраться, сосредоточиться и снова стать сверхпродуктивными русскими.

Для этого необходима иная экономика.

Я называю ее проектной экономикой развития. Можно и проще — проектономика. В отличие от экономики Кудрина, направленной на вписывание во внешний контур, проектономика делает ставку на собственные творческие силы, на извлечение ренты из проектно-конструкторских и инженерно-технологических талантов собственного населения в целях достоверных эффектов развития. Это достигается через культивирование проектного сознания, способного из правильно организованного личностного потенциала, буквально «из ничего», инициировать и реализовывать проекты развития, кардинально преобразующие бытие и базовые условия жизни населения.

Здесь и молодежные города развития, и лазерная промышленность, и новые типы транспорта, и ставка на природные полимеры (например, возвращение России позиции мирового монополиста по производству льноволокна), и «умное» станкостроение как системы гибких безотходных производственных систем, и тотальная авиатизация страны. И многое другое, что создает для нашей молодежи действительно новый образ жизни, которому будет завидовать западная и азиатская молодежь.

По сути, мы должны дать созидательный ответ как на экономический пояс Великого шелкового пути Китая, так и на трансатлантический и транстихоокеанский рынок США. Притом что мощная заготовка такого ответа уже имеется и была представлена президенту Якуниным и Громыко совместно с РАН. Речь идет о ТЕПР — Трансевразийском поясе развития, способном через принцип razvitie создать на территории России в содружестве с соседними цивилизациями новый полюс мирового богатства.

Сегодня мы просто обязаны после стольких лет безвременья сделать ставку на развитие, а не на прозябание или подсчитывание процентов роста в мировых задах. Мы также обязаны в лучших традициях России дать другим народам и странам доступ к развитию как инструмент для работы на собственное будущее. На сегодня многочисленными группами и кружками развития в стране уже наработаны разные проектные инициативы, но им не дает дорасти до проектов развития неолиберальная элита, готовая на всё ради сохранения завоеваний 1990-х годов.

Политика в очередной раз становится концентрированным выражением экономики. Сделаем ли мы ставку на проектономику или по своей слабости и от отчаяния опять согласимся на экономику Кудрина — от этого выбора зависит будущее России.

Впрочем, русские не сдаются. Прорвемся. Проектономика всё одно состоится. Вопрос только, сколько страна за это заплатит.

Автор — председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития, председатель «Движения развития»

Читайте далее: http://izvestia.ru/news/590995#ixzz3tpG15NBv